В августе 2017 года на должность руководителя управления по работе с крупными компаниями, дирекции обслуживания корпоративных клиентов и инвестиционно-банковских операций Райффайзенбанка был назначен ДМИТРИЙ СРЕДИН. За время своей работы в Райффайзенбанке он уже второй раз приезжает в Новосибирск. На встрече с «КС» Дмитрий рассказал об основных итогах прошедшего года, роли Сибири в бизнесе банка, а также о том, стоит ли ждать в ближайшее время существенных изменений в работе с клиентами.
Дмитрий, если подводить итоги 2017 года, то какие банковские продукты сейчас наиболее востребованы у бизнеса? Как изменились предпочтения за последние 2–3 года и почему?
Банковский бизнес сложно сравнить с товарами розничной торговли. Базовые финансовые продукты всегда востребованы: кредиты, депозиты, расчетно-кассовое обслуживание, аккредитивы, а также инструменты лизинга и факторинга. Так что явного лидера нет. Если говорить об изменениях, то нам удалось значительно нарастить бизнес в 2017 году, и мы ставим амбициозные планы на 2018–2019 годы.
В регионе есть планы наращивать объемы бизнеса примерно треть. В РЦ «Сибирский» по итогам девяти месяцев 2017 года пассивы в корпоративном блоке выросли на 50% по сравнению с аналогичным периодом 2016 года - до 4,8 млрд рублей. Кроме того, в 2017 году можно выделить лизинг и факторинг, которые сделали серьезный рывок. Мы с большим оптимизмом смотрим на развитие этих направлений в следующем году и выделяем большое количество ресурсов для их развития. В рамках моего приезда в Новосибирск состоялось несколько встреч с крупными компаниями, и они проявили заинтересованность в партнерстве по данным направлениям.
Последние годы многие банки стремятся трансформировать свою бизнес-модель в сторону увеличения доходов от некредитных продуктов. Разделяете ли вы такой подход, и если да, то какие шаги осуществляете в этом направлении?
Для нас близок всегда был именно такой подход - инвестировать в новые технологии и диджитализацию. Хотелось бы, чтобы к 2019 году доходы от некредитных продуктов превышали 50% от совокупных доходов. Уже сейчас с точки зрения безрискового дохода Сибирский филиал хорошо себя проявил среди других филиалов.
Конечно, традиционный и фундаментальный банковский продукт, который востребован стабильно, - это кредит. Однако идеальная модель развития банка подразумевает минимизацию доходов от кредитных продуктов и максимизацию от некредитных, то есть безрисковых. В этом вопросе важно искать такие решения, которые предполагают использование всех банковских возможностей. Выстраивая работу с каждой компанией на основе такого подхода, банк работает как единая команда. У нас достаточно плоская оргструктура, и такая же плоская структура в командах. Такая система призвана обеспечить возможность в любой момент найти то самое решение, которое нужно конкретному бизнесу, независимо от того, кредит это или предмет лизинга или сделка по слиянию и поглощению.
- В чем главные особенности вашей модели работы?
На сегодняшний день нет задачи наращивать объемы, гнаться за долей на рынке ради количественных показателей. Доходность в 2017 году на вложенный капитал была рекордной. Для примера можно привести показатели Сибирского региона.
Прибыль сибирского хаба по итогам девяти месяцев 2017 года увеличилась на 65% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года и составила 671,5 млн рублей. Мы должны максимизировать доходы на каждый вложенный нашими акционерами доллар или рубль. Это для нас самое важное. Поэтому внимательно наблюдаем, как и по каким продуктам мы работаем в каждом конкретном случае и как выстраивается ценообразование. При этом важно исходить из принципа win-win: чтобы был взаимовыгодный интерес у всех сторон.
- Изменились ли принципы кредитной политики банка, а также подходы к оценке компаний-заемщиков?
Кредитная политика не менялась, она у нас достаточно консервативная, и в ряде случаев даже консервативнее, чем у многих других банков. Это позволяет качественно отслеживать и оценивать риски банка, не допуская даже намеков на возможные сложности. Мы все знаем, что за последний год несколько банков из числа системообразующих испытывали финансовые трудности. Наша основанная задача - минимизировать плохие кредиты. Естественно, при положительном кредитном решении и непосредственно выдачи кредита - он хороший. К сожалению, мы не можем угадать на 100%, как будут развиваться дальнейшие события с точки зрения качества обслуживания долга. Поэтому мы используем весь инструментарий, который у нас есть, чтобы оценить все риски и сделать так, чтобы кредит был выплачен. У нас в этом году рекордно низкие резервы по кредитам - это тоже показатель качества кредитного портфеля. Мы не ожидаем в ближайшей перспективе изменений в нашей кредитной политике.
Есть ли у Сибири региональная специфика с точки зрения вашего бизнеса или все в русле общероссийских тенденций?
В Райффайзенбанке шесть региональных центров, помимо Москвы, и Сибирь сейчас находится в лидерах. С точки зрения эффективности и доходов - это один из устойчивых хабов. Регион очень большой, и города находятся на большом расстоянии друг от друга. Например, один из значимых городов РЦ «Сибирский» - Иркутск. Это крайняя точка для присутствия нашего корпоративного бизнеса на территории РФ, где сосредоточено большое количество перспективных ресурсных экспортно ориентированных и ориентированных на внутренне потребление компаний. Причем темпы роста бизнеса в наших удаленных регионах зачастую превышают средние темпы по стране. Традиционно активен рынок Кузбасса. Давно и продуктивно складывается работа с компаниями угольной, химической, металлургической отраслей.
В Новосибирске также удалось реализовать несколько знаковых сделок по финансированию инвестиционных проектов. Это говорит о том, что бизнес в регионе развивается. В целом в Сибири традиционно сильные отрасли добывающей промышленности, фармацевтика и энергетика.
- Какую роль играет Сибирь в бизнесе Райффайзенбанка с точки зрения корпоративного сектора?
За время своей работы в Райффайзенбанке, то есть с августа 2017 года, я приезжаю в Сибирский регион третий раз. Для меня как для руководителя блока, занимающегося крупнейшими клиентами банка, это очень важный регион, потому что здесь есть очень значимые клиенты. Отвечая на ваш вопрос: регион для нас один из приоритетных.
- Компании каких сфер бизнеса в регионе вы считаете наиболее перспективными для сотрудничества на сегодня?
В нашем кредитном портфеле какого-то явного перевеса нет, и он очень похож на структуру российской экономики. Тут есть и нефтегазовые, и металлургические компании, розничная торговля, сельскохозяйственные производители и другие отрасли.
- Каковы планы вашего управления на 2018 год?
Серьезных изменений мы не планируем. У нас произошло несколько организационных изменений во второй половине прошлого года - значительно усилилась команда, готовясь к росту корпоративного бизнеса. Теперь главная задача - работать так же эффективно, как и в 2017 году.
Подписывайтесь на канал «Континент Сибирь» в Telegram , чтобы первыми узнавать о ключевых событиях в деловых и властных кругах региона.
Нашли ошибку в тексте? Выделите ее и нажмите Ctrl + Enter
Образование
Окончил канадский Carleton University и магистратуру ГУ «Высшая школа экономики».
Трудовая деятельность
Дмитрий Средин работает на российском и международном рынках капитала с 1997 года. Он начинал карьеру трейдером по еврооблигациям в казначействе банка «Российский кредит».
С 2001 года в течение пяти лет был членом кредитного комитета Citigroup - начальником отдела по работе с компаниями потребительской, автомобильной и транспортной отраслей, региональным вице-президентом российского офиса Ситибанка.
В 2006 году перешел в компанию «Тройка диалог» на должность директора управления первичных размещений долговых бумаг.
На протяжении 2009-2012 гг. работал управляющим директором инвестиционно-банковского направления ИК «Ренессанс капитал». В 2011-2012 гг. занимал пост председателя правления «Ренессанс эдвайзерc».
В 2012 году начал работать в ПАО «Сбербанк» на позиции старшего управляющего директора, начальника управления, члена кредитного комитета.
С лета 2017 года - руководитель управления по работе с крупными компаниями Райффайзенбанка.
Увлечения
Мотоциклы, хоккей.
Семейное положение
Женат, шестеро детей.
Чтобы поговорить об отраслевых изменениях, которые сегодня влияют на банковский бизнес и схемы сотрудничества с теми или иными рынками. Также Дмитрий Средин поделился мнением о том, какой формат взаимодействия с клиентами будет более эффективен в ближайшие годы, и какими подходами стоит руководствоваться в сотрудничестве с бизнесом.
Недавно «Деловой квартал» провел круглый стол с новосибирскими банкирами - говорили о состоянии бизнеса в регионе, о популярности инвестиционных кредитов, пришли к выводу, что предприниматели чувствовали себя в прошлом году не очень хорошо, и проектов, которые можно было бы бесстрашно финансировать, на рынке практически нет…
Возможно, бизнес не так уверенно чувствует себя в отношении будущего, потому что последние несколько лет оно, действительно, неопределенно. И если раньше было принято планировать бюджеты и проекты компаний на три-пять лет вперед, то сейчас горизонт планирования в ряде отраслей сузился до месяцев. Поэтому, если говорить о долгосрочных инвестпроектах, то да, их стало меньше. Люди не понимают, в каком направлении начнет развиваться их отрасль, это все зависит от макроэкономической ситуации. Возможности роста для компаний ограничены, но при этом крупнейшие игроки в ключевых отраслях продолжают показывать уверенный рост, просто в ряде случаев рынок консолидируется, и слабые игроки уходят, не выдерживая, с одной стороны, конкуренции, с другой - экономической ситуации.
Повторюсь, инвестпроектов, действительно, стало мало - остаются в основном глобальные проекты федерального масштаба, которые и не останавливались в своей реализации, и будут продолжать развиваться. Средние и небольшие компании сфокусированы сейчас больше на повышении эффективности собственного бизнеса, обновлении производственных мощностей, но смелых вложений в новые проекты мы пока не видим.
Какие отрасли с точки зрения кредитования были наиболее активны в прошлом году?
Мы финансируем компании всех отраслей, за исключением оборонной и атомной промышленности. Выделяющихся всплесков в одних отраслях и падений в других мы не видели. Спрос на кредиты везде примерно одинаковый. Просто есть отрасли с более высоким риском - например, строительная.
В прошлом году некоторые банкиры говорили о том, что фарма и медицина - самые кредитуемые и самые низкорискованные рынки. Как, например, и промышленность…
Рынок фармацевтики чувствует себя весьма неплохо, это правда. Но при этом в аптечной рознице наблюдаются определенные сложности - там очень низкая маржинальность бизнеса, и иногда собственники попадают в ловушку, когда нужно увеличивать объемы, количество аптек, но при очень низкой маржинальности и высокой долговой нагрузке любое отклонение на рынке может быстро создать значительную финансовую сложность, которая способна привести к потенциальному банкротству.
Что касается промышленности, то, например, металлургия достаточно неплохо себя чувствовала в прошлом году, было закрыто много сделок, в том числе синдицированных кредитов. Также у нас было несколько интересных сделок и в сельском хозяйстве, поэтому можем говорить, что хорошо себя чувствуют разные отрасли.
Отличительных особенностей у рынков, по большому счету, нет, можно говорить о конкретных компаниях внутри отраслей - они, конечно, могут чувствовать себя по-разному. Текущая ситуация в экономике страны просто показывает эффективность или неэффективность менеджмента или стратегии компаний. В сложные периоды как раз всплывают все минусы, и это иногда ведет к большим проблемам. Но мы стараемся заранее прогнозировать развитие событий на рынках. Для нас очень важно оценивать качество менеджмента, смотреть на то, куда компания идет, анализировать отрасль, смотреть на макростратегию компании и работать с теми игроками, в которых мы верим.
Тем не менее, есть банки, которые откровенно говорят о том, что они тщательно выбирают отрасли, от каких-то даже отказываются. В прошлом году были банки, которые берегли силы при работе с местными ритейлерами, не хотели тратиться на высокорискованные сотрудничества в этой сфере, так как низко оценивали шансы на успешные сделки именно в региональном ритейле.
Мы с ритейлерами работаем, но стараемся сотрудничать больше с федеральными сетями, потому что они имеют достаточно эффективную модель, которая позволяет управлять издержками. А локальные сети в городах не так динамичны, и, скорее всего, они будут постепенно исчезать и поглощаться большими федеральными игроками. При этом мы работаем с некоторыми сетями, которые сфокусированы на отдельных регионах присутствия - как, например, «Монетка», которая работает преимущественно на Урале, но она тоже постепенно расширяется. То есть не обязательно брать компании, которые работают от Владивостока до Калининграда. Ритейл в целом нам интересен и понятен, но мы очень выборочно смотрим на тех, с кем работаем.
Есть ли еще отрасли, с которыми вы мало работаете?
Сейчас мы еще очень внимательно наблюдаем за тем, что происходит с новым законодательством в жилищном строительстве. Пока не устаканятся правила работы застройщиков, активно в него заходить не планируем, но при этом всю инфраструктуру под работу с этими клиентами мы создаем. Эскроу-счета и все, что необходимо для работы с этой отраслью, у нас, естественно, будет, но пока мы видим достаточно большие риски из-за нового законодательства и продолжающихся усилий застройщиков по изменению формулировок в законе. Поэтому давать кредитные ресурсы, до конца не понимая правил игры, мы пока не готовы. Мы догадываемся, что наиболее слабые игроки, благодаря новому закону, достаточно быстро уйдут с рынка. Потому что появилось требование по собственному капиталу, которого у многих маленьких игроков просто физически нет.
Что касается эскроу-счетов: как эта новая схема скажется на взаимодействии с застройщиками, на самом рынке недвижимости, на потенциальных покупателях? И в чем она рискованна для банкиров?
Раньше, когда банк давал кредит на строительство жилого дома, застройщик начинал продажу квартир на стадии котлована, и полученные деньги направлял либо в стройку, либо в досрочное погашение кредита. Соответственно, кредит возвращался значительно раньше, чем через 3-5 лет, на которые были взяты средства, и темпы продаж влияли на скорость возвратности этого кредита. Сейчас, когда покупатель приобретает квартиру, деньги попадают на специальный счет, и доступа к ним у застройщика нет, как и у банка.
То есть банк не может использовать эти средства для досрочного погашения кредита. Как только дом сдан, деньги попали к застройщику, он может эти средства использовать как хочет, но в первую очередь, наверное, на погашение кредита. Если дом не сдан, если компания оказалась неспособна завершить стройку по тем или иным причинам, то средства вернутся к покупателю квартиры, но банку они не возвращаются, и он оказывается заложником недостроенного дома.
Это закон не для банкиров, а для покупателей квартир. Поэтому задача банков здесь -выбрать тех застройщиков, которых они считают надежными, в которых они верят. Впрочем, такой формат работы актуален независимо от того, берет кредит застройщик или нефтяная компания - в любом случае банк анализирует финансовое состояние компании, качество управления в ней, и принимает решение об одобрении кредитного лимита.
Банки «на берегу» должны уметь оценить, достойна ли та или иная компания быть заемщиком или нет, и, соответственно, понять, рискует ли он, выдавая кредит на условные 5 млрд руб. или нет. Это суть бизнеса коммерческого банка - взять риск и на этом заработать.
Кстати, что касается рисков: сейчас ведь существуют субсидируемые кредиты, госпрограммы поддержки бизнеса. Насколько успешно они работают, насколько реально помогают бизнесу?
Программы работают успешно, но они, конечно, ограничены в объемах. Очень эффективна программа поддержки сельского хозяйства через Минсельхоз РФ - эти субсидируемые кредиты активно используются крупнейшими компаниями по всей стране. Естественно, это гигантская поддержка, потому что снижает нагрузку на бизнес с точки зрения обслуживания кредитов. Отрадно, что такие программы будут продолжаться, и мы, как и многие другие банки, активно в этом участвуем, мы знаем об определенных изменениях в поддержке экспорта со стороны кредитного агентства, активную работу сейчас начинает Внешэкономбанк, Дом.РФ - каждый в своем сегменте, в своей отрасли. Это темы очень интересные, и, мне кажется, довольно эффективные.
Конечно, невозможно закрыть всю экономику страны субсидиями, но там, где требуется именно поддержка государства, чтобы отрасль росла, развивалась и дошла до хорошего объема, чтобы жить самостоятельно, это необходимо.
Банки сейчас меняют подходы к обслуживаю компаний и, к примеру, относят малый бизнес к рознице. Почему? И какого подхода вообще сейчас ждет клиент?
Подходы к работе со счетами у малого бизнеса, действительно, ближе к сегменту розницы. В целом большинство компаний малого бизнеса принадлежит физлицам, которые сами им и управляют, поэтому подходы схожи с кредитованием физического лица. Есть, конечно, свои нюансы, есть продуктовые предложения, которые отличаются от предложений для физлиц, но по ментальности эти клиенты очень похожи.
Компании крупного и среднего бизнеса - это отдельная группа, другая продуктовая линейка в арсенале. И, кстати, клиентские менеджеры в этом сегменте нужны уже другие, они становятся скорее партнерами, которые советуют руководителю компании, как управлять финансами, как более эффективно распределять ресурсы и так далее. Ну и, помимо советов, необходимо еще как-то организовать весь этот процесс.
Именно такого подхода и ждут сейчас клиенты. Есть еще такая составляющая комфорта клиентов, как переход процессов оказания услуг в «цифру». И это то, чему мы уделяем много внимания. Сейчас у нас в банке примерно 20% сотрудников отвечает за IT - за новые технологии и решения, лежащие именно в цифровой плоскости. Они позволяют клиенту минимизировать документооборот в общении с банком. Розничные клиенты все реже заходят в отделения и решают свои вопросы через приложения и онлайн-банкинг.
Недавно мы даже заключили в онлайне первую сделку по лизингу, поставив цифровую подпись. Также мы тестируем сделки, продукты, где уже не требуется отправка пачки документов, которые нужно сшить, подписать, проштамповать - все это происходит онлайн. То же самое, я уверен, произойдет в ближайшем будущем и в кредитовании - люди будут через телефон управлять своим бизнесом и взаимодействием с банком. Это тоже приведет к определенным изменениям в устройстве коммерческого банка.
И это то, чем банки будут конкурировать в ближайшее время за клиента?
В том числе. Но каждый банк по-разному видит будущее. Есть банки а-ля Тинькофф, со своими особенностями, есть такие, как Модульбанк, есть классические - а-ля Сбербанк. У всех свои особенности и стратегии. При этом даже в мире госбанков есть те, которые много инвестируют в технологии, а есть такие, которые остаются в традиционном формате. Есть частные банки, которые тоже по-разному смотрят на то, как развивается их бизнес, и куда они придут через 5-10 лет. Мы четко понимаем, что, не начав меняться сегодня, ты можешь проиграть завтра. Поэтому мы очень много инвестируем в цифровые технологии, понимая, что в этом - будущее для Райффайзенбанка. Некоторые считают, что будущее - в классическом банке, в физических отделениях, в большом количестве сотрудников. В этом тоже, наверное, есть своя правда, но посмотрим, кто будет прав послезавтра. Нам кажется, что традиционный классический банк конца 90-х уходит в прошлое. Поэтому мы верим в то, что вложенные нами сегодня инвестиции оправданы, и они дадут большой импульс развитию нашего бизнеса.
Руководитель управления по работе с крупными компаниями Райффайзенбанка Дмитрий Средин рассказал РБК Ростов о планах развития банка на Дону, положительном влиянии кризиса и перспективах экспорта
— Как вы оцениваете итоги работы Райффайзенбанка в 2018 году, в т.ч. в Ростовской области?
— Если брать итоги прошлого года в целом по России, то мы значительно выросли. Наш корпоративный бизнес вырос более чем на 30% по ряду показателей, включая активы и прибыль, а некоторые из параметров прирастали еще быстрее.
По Ростовской области у нас был еще более значимый рост: примерно в три раза мы увеличили пассивы и документарный бизнес, по активам мы выросли более чем в три раза, кредитный портфель составил более 3,5 млрд рублей на конец прошлого года.
На Дону примерно 60% нашей клиентской базы составляют экспортно-ориентированные компании. Поэтому в работе банка в регионе выражен акцент на продуктах, связанных с экспортно-импортными операциями, в том числе валютными. Были востребованы документарные решения — гарантии и аккредитивы.
Мы стабильно работаем с большинством ключевых компаний, которые есть в Ростовской области. Среди наших клиентов JTI, Астон, «Дорспецстрой». С кем-то начали работать в прошлом году, с кем-то расширили сотрудничество. Например, с поддержкой Российского экспортного центра заключили достаточно значимую сделку с компанией Астон.
— Какие виды кредитования были наиболее востребованы в Ростовской области?
— Значимых изменений в этом сегменте не было. В Ростовской области у нас примерно 95% портфеля приходится на оборотное кредитование, т.е. это краткосрочные кредиты. Инвестиционные, «длинные» кредиты составляют порядка 5-7%.
— Какие самые востребованные банковские продукты среди клиентов вашего банка? Есть ли отличия в Ростовской области от показателей по регионам в целом?
— Помимо стандартных кредитования и привлечения депозитов, это и документарные, и валютные операции.
Как я уже отмечал, специфика области в том, что здесь сфокусировано на экспорте больше компаний, чем в среднем по стране. Кроме того, много крупных компаний из сектора АПК. У них есть интерес к программе поддержки сельхозпроизводителей, когда минимизируется процентная ставка для заемщика, а разницу компенсирует банку Минсельхоз.
— Какие еще программы господдержки сейчас актуальны для крупного бизнеса? И насколько они востребованы, в т.ч. в Ростовской области?
— Мы видим, что государство все активнее и активнее подключает разного рода программы поддержки по различным отраслям. Какие-то применяются чаще, какие-то реже, какие-то пока что идут в тестовом режиме. В частности, мы знаем о планах Дом.РФ по поддержке кредитования жилищного строительства — они сейчас прорабатывают программу и планируют стать страховщиком части кредитного риска, который берет на себя коммерческий банк.
Я уже упомянул про программу поддержки экспорта, где частично компенсируются ключевые расходы экспортеров, например, на транспортную логистику. Она востребована на Дону. Также действует программа поддержки лизинга для покупки транспортных средств.
— Как, в целом, обстоит дело с таким направлением, как лизинг?
— Наш лизинговый бизнес растет быстрее, чем большинство банковских продуктов — показатели в 2017-2018 годах увеличивались в разы. В Ростовской области у этого продукта хорошие перспективы. С одной стороны, этот инструмент удобен представителям АПК. С другой, стимулировать его использование будет дальнейшие инвестиции в транспортную инфраструктуру региона. Поэтому мы планируем и в дальнейшем развивать данное продуктовое направление.
— Совокупный портфель факторинга Райффайзенбанка по итогам 2018 года вырос на 12% до 17,72 млрд рублей. За счет чего произошел рост?
— Факторинг растет за счет того, что у нас на нем достаточно большой фокус, как и на лизинге. Мы видим большой потенциал в этом продукте и много в него инвестировали на протяжении последних лет, так как спрос со стороны клиентов стал активно расти, особенно в регионах. И Ростовская область не исключение.
Эта схема гарантирует поставщикам достаточно оборотных средств, чтобы закрыть все звенья создания стоимости любого товара. Факторинг очень эффективен с точки зрения стоимости. Мы как провайдер хорошо отработали этот продукт с точки зрения документооборота и скорости принятия решения.
— Вы сказали, что в Ростовской области 60% ваших клиентов связаны с экспортом. Как изменилась активность бизнеса на внешнеэкономическом направлении?
— Экспортная активность в Ростовской области растет. По оценкам Федеральной таможенной службы, в прошлом году из региона была экспортирована продукция на $9 млрд, это значимая сумма.
Экспортерами Дона используется вся наша продуктовая линейка. Кроме того, Райффайзенбанк является частью международной банковской группы и может предлагать нашим клиентам много интересных решений не только в РФ, но и за пределами. Выпущенные нами гарантии и аккредитивы с большим желанием принимаются за рубежом, а это особенно важно в условиях санкций.
— Как складывается ваша работа на фоне постоянного ужесточения санкций? Как изменились взаимоотношения с клиентами?
— С точки зрения отношений с клиентами не поменялось ничего, кредитная политика тоже осталась прежней. В Райффайзенбанке очень сбалансированный портфель, концентрация риска находится на очень комфортном уровне. Поэтому для нас не становится катастрофой, если та или иная компания попадает в санкционный список. Хотя это и очень печальное событие, потому что мы любим своих клиентов и стараемся помогать им развивать бизнес.
Мы, конечно, внимательно проанализировали форс-мажорный сценарий и последствия включения определенных компаний в санкционные списки. Результат нас не испугал — в плане финансовой устойчивости ничего негативного для банка не произойдет.
Некоторые считают нашу взвешенную кредитную политику консервативной. Банку она позволяет сохранять высокую устойчивость, у нас одна из самых эффективных моделей бизнеса в финансовом секторе. Наш показатель ROE (рентабельность капитала) по итогам 2018 года составил 25,7% — это рекорд в истории нашего банка. Мы будем стремиться показывать похожий результат и в 2019, и в 2020 годах. Сопоставимые цифры есть, наверное, только у «Сбербанка», у которого совершенно иной масштаб бизнеса.
— Не так давно Райффайзенбанк принял участие в пилотных сделках по выдаче банковских гарантий на блокчейн-платформах. Как вы оцениваете итоги этого эксперимента? Есть ли спрос на такие услуги в регионе?
— Участниками сделки выступили Мозырский нефтеперерабатывающий завод, компания «Газпром нефть» и белорусский Приорбанк. Это был не был эксперимент, это целенаправленная работа банка по применению современных технологий. Примерно полтора года назад Райффайзенбанке выпустил первые облигации с использованием блокчейн, теперь сделал это с аккредитивами и гарантиями.
Мы тратим очень много времени и ресурсов на то, чтобы банк не стоял на месте, а двигался в ногу со временем, используя все современные технологии на благо клиентов.
Если говорить о последней сделке, то она существенно сокращает документооборот и повышает прозрачность операций, а также снижает определенные издержки (как экономические, так и временные), уменьшает потребность в человеческих ресурсах. Пока такой механизм не используется во всех наших сделках — надо, чтобы все стороны были готовы к изменениям. Пилотная сделка была очень успешной. Интерес со стороны компаний из региона есть, мы это обсуждаем со многими клиентами. Пока, естественно, компании изучают, разбираются и пытаются понять, какие потенциальные риски могут возникнуть — по природе своей люди консервативны. Но мы ожидаем, что в 2019 году будет все больше и больше сделок с использованием современных технологий, в т.ч. блокчейна.
— Какие прогнозы вы можете сделать на 2019 год? На какие направления планируется делать упор?
— Мы — универсальный коммерческий банк. Поэтому планируем в дальнейшем развивать все направления. Наша задача состоит в том, чтобы клиенты с удовольствием пользовались всей продуктовой линейкой.
Мы не делаем особый упор на один-два продукта, а предлагаем комплексные решения, которые закрывают все потребности клиентов.
Также мы планируем расширять свое присутствие в регионе, усиливаться и уделять много внимания Ростовской области — поэтому ожидаем значительного прироста на Дону.
Если говорить об общей экономической обстановке, то, на мой взгляд, предпосылок для стагнации в настоящее время нет. Зато есть возможности для положительного сдвига и в российской экономике, и в Ростовской области.
Разумеется, всегда есть нюансы. Но сложные времена приводят к очищению системы от неэффективных компаний, к корректировке отдельных отраслей. В этом тоже есть свои плюсы, потому что ситуация меньшей предсказуемости в экономике потребует более качественного управления, более качественного подхода и стратегического мышления на уровне акционеров.
Рост корпоративного кредитования обострил конкуренцию между ведущими банками. Важнейшим фактором успеха становится умение банков разрабатывать корпоративные продукты в партнерстве с ключевыми клиентами, уверен руководитель управления по работе с крупными компаниями Райффайзенбанка Дмитрий Средин. Наглядными примерами того, как совместная работа рождает новые точки роста банковского бизнеса, он называет интенсивное развитие дистанционного обслуживания и появление факторинга среди продуктов банка.
Какова динамика корпоративного кредитования в Райффайзенбанке с начала этого года в России в целом и в южных регионах в частности?
Мы демонстрируем очень серьезный рост: по итогам девяти месяцев кредитный портфель крупного корпоративного бизнеса вырос на 12,5% и составил 329,1 млрд руб., средний бизнес вырос на 52,3%, до 54,7 млрд руб. В 2019 году мы рассчитываем сохранить темпы роста кредитного портфеля и доходности бизнеса.
На юге России мы также показываем положительную динамику в сегменте корпоративного кредитования. По сравнению с прошлым годом за девять месяцев наш кредитный портфель вырос на 24%. Этот макрорегион очень важен для нас: он входит в топ-3 по объему кредитов, выданных Райффайзенбанком.
Российская экономика в этом году показывает невысокую динамику, реальные доходы населения вновь начали снижаться. Каковы причины роста корпоративного кредитования при такой конъюнктуре?
Конечно, ВВП не растет быстрыми темпами, однако это не значит, что началась стагнация. Сейчас нет такого резкого увеличения спроса на инвесткредиты, как, например, пять лет назад. К инвестициям бизнес подходит более избирательно - многие компании, включая экспортеров, поставили на паузу свои проекты. В то же время многие хорошие компании по-прежнему инвестируют в развитие бизнеса.
Серьезный фактор роста - увеличение объемов рефинансирования. Директора компаний по финансам постоянно ищут возможность снизить стоимость заемных средств, что создает спрос на рефинансирование кредитного портфеля.
- Обладают ли определенной спецификой корпоративные клиенты банка на Юге?
Здесь, как и в России в целом, мы работаем с компаниями из самых разных отраслей, за исключением разве что оборонной и атомной промышленности. В списке ключевых клиентов банка практически все известные региональные компании; особенно выделяются три направления: розничная торговля, сельское хозяйство и транспортная инфраструктура.
В ЮФО и СКФО длительные продуктивные отношения сложились, в частности, между банком и краснодарским ритейлером «Магнит». Также мы сотрудничаем с производителем аэрозольной косметики и бытовой химии «Арнест» из города Невинномысска. Рост корпоративного кредитования происходит за счет широкого круга игроков. Мы стремимся иметь максимально диверсифицированную клиентскую базу.
- Как вы оцениваете потенциальных заемщиков?
Если от предприятия поступил запрос на кредитование, мы оцениваем его финансовое состояние. Если видим, что это бизнес, который управляется правильно и эффективно, а мы можем быть ему полезны, то начинаем работать. Мы хорошо понимаем, как правильно оценивать риски бизнеса и структурировать сделки. Райффайзенбанк - кредитор с полной линейкой продуктов для бизнеса, и я много раз слышал от наших клиентов, что мы на голову выше многих других банков по качеству продуктовой линейки.
В фокусе - компании с выручкой от 5 млрд руб. до 50 млрд руб. в год. Мы работаем практически со всеми южнороссийскими предприятиями с выручкой выше 5 млрд руб.
Что касается среднего бизнеса - с выручкой от 500 млн руб., в 2018 году мы увеличили кредитование этого сектора вдвое. Планируем агрессивный рост в данном сегменте и вкладываем большие ресурсы в команду, которая работает с этой группой клиентов.
Какова логика принятия решений крупными компаниями относительно сотрудничества с частным и/или иностранным банком?
Сегодня любая крупная компания предпочитает иметь в портфеле займы нескольких банков: конкуренция позволяет выбрать наиболее выгодные условия финансирования. Крупный бизнес стремится иметь в кредитном портфеле один-два госбанка и один-два иностранных или российских частных банка. Компании с выручкой свыше 50 млрд руб. работают с еще большим количеством банков, в том числе для привлечения синдицированных кредитов. Также подобный подход актуален при реализации проектов, подразумевающих наличие разных банков-партнеров.
Ощущаете ли вы усиление конкуренции со стороны госбанков? В чем заключаются ваши главные конкурентные преимущества?
Конкуренция сильна, особенно когда речь идет о крупных займах. Допустим, предприятию требуется около 1 млрд руб. В этом случае оно обращается ко всем банкам-партнерам. В подобной ситуации мы обычно вынуждены конкурировать со Сбербанком, ВТБ, Россельхозбанком и Газпромбанком. Кроме того, сейчас в ряде сделок мы видим перешедшую под контроль государства группу, в составе которой Бинбанк, МДМ-банк и «Открытие». Они наращивают обороты под единым «зонтиком», и все ожидают, что вскоре эти банки превратятся в одного сильного игрока на нашем рынке.
Когда финансовый директор той или иной компании работает одновременно с несколькими банками, он сравнивает условия кредитования: размер ставки, качество сервиса, скорость выдачи кредита и т. д. Если предприятию необходим крупный кредит под оборотные средства - в условиях, когда ставки быстро меняются, а валюты достаточно волатильны, имеет значение, получит оно его через полгода или через несколько дней. Сроки принятия банком решения могут стать серьезным конкурентным преимуществом.
Помимо этого, мы очень гордимся тем, что ведущие рейтинговые агентства регулярно присваивают Райффайзенбанку наивысший уровень ААА (без учета поддержки материнской структуры). Банк стабильно входит в топ-15 крупнейших по размеру активов в России, мы не планируем никуда уходить или продаваться.
Также отмечу, что по показателю возврата на вложенный капитал мы лидируем в стране; сопоставимый уровень показывает только один из госбанков.
Являются ли сегодня лизинг и факторинг точками роста при работе банка с крупными компаниями? Довольны ли вы спросом на эти продукты на Юге?
Еще в начале года факторинговый портфель был невелик, но за период с января по сентябрь мы выросли достаточно заметно. Факторинг в структуре наших доходов на Юге сейчас занимает 10%. Надо сказать, мы не ожидали такого впечатляющего результата. Полагаем, что рост продолжится в 2019 году.
По сути, мы запустили факторинг с нуля. Этому предшествовало долгое общение с ключевыми клиентами, которое дало нам понимание, какой именно продукт им нужен. В результате он оказался максимально привлекательным для клиентов: главными преимуществами нашего продукта является технологичность - клиентам удобно использовать личный кабинет с удобным интерфейсом, быстрой обработкой запросов, наличием электронной цифровой подписи. Кроме того, мы собрали лучшую команду на рынке и всегда используем ее экспертизу в подготовке каждого предложения.
Если говорить о лизинге, то это продукт более нишевый, но и он становится гораздо более востребованным. Мы работаем с предприятиями малого и среднего бизнеса, со стороны которых очень высок спрос на оборудование. Наиболее заметный прирост в этом сегменте дает сельское хозяйство, на втором месте - инфраструктурно-транспортный сектор.
По данным Business Mobile Banking Rank, Райффайзенбанк по итогам работы в 2017 году вошел в десятку наиболее эффективных мобильных банков для руководителей компаний в России. Благодаря чему это стало возможно?
Мы предельно сфокусированы на развитии мобильности банковского обслуживания и инвестируем в это направление очень большие ресурсы. В 2019 году эти вложения вновь вырастут.
Идеология проста: везде, где банк может вести взаимодействие с клиентом в «цифре», это должно быть сделано. Главное - то, что наша работа по диджитализации не абстрактна, она основана на постоянном общении с клиентами и изучении их потребностей.
- Как диджитализация помогает выдерживать конкуренцию со стороны госбанков?
Развитие удаленного банковского обслуживания позволяет нам дистанционно работать с теми регионами, где мы не присутствуем физически, чем не может похвастаться большинство конкурентов банка. Почти все взаимодействие происходит в онлайн-режиме: многие шаги согласуются, одобряются и акцептуются с помощью технологий ДБО. И это направление продолжит развиваться.
Дмитрий Васильевич Средин родился 21 сентября 1976 года в Москве. В 1996 году окончил канадский Carleton University, в 1998 году - «Высшую школу экономики».
С 1997 по 1999 год работал трейдером на международных рынках капитала в казначействе банка «Российский кредит». В 1999–2001 годах был менеджером в медиагруппе «Медиа-мост». В 2001–2006 годах - член кредитного комитета Citigroup, начальник отдела по работе с компаниями потребительской, автомобильной и транспортной отраслей, региональный вице-президент Ситибанка. С 2006 года - директор управления первичных размещений долговых бумаг инвесткомпании «Тройка диалог». С 2009 по 2011 год - управляющий директор инвестиционно-банковского направления ИК «Ренессанс капитал». В 2011–2012 годах - предправления «Ренессанс эдвайзерc». С 2012 года - старший управляющий директор, начальник управления, член кредитного комитета ПАО «Сбербанк». С 28 августа 2017 года - управляющий директор, руководитель управления по работе с крупными компаниями дирекции обслуживания корпоративных клиентов и инвестиционно-банковских операций Райффайзенбанка.
Увлекается мотоциклами и хоккеем. Женат, воспитывает шестерых детей.
